Кроличья нора

Через восемь месяцев после трагической утраты своего единственного сына Бекка и Хауи оказались в ловушке безысходности, погружённые в тёмные воды горя и отчаяния. Их жизнь, некогда наполненная счастьем и смехом, теперь была затянута бездной слёз и постоянных мучений. Каждый новый день только углублял их страдания, и даже совместные занятия в группе поддержки не приносили облегчения. Они не могли найти в себе силы говорить об утрате, и любое воспоминание о ребёнке лишь усугубляло их состояние. Бекка, пытаясь отвлечься, уходит в домашние дела, стремясь занять руки, чтобы не дать мыслям занять разум, в то время как Хауи, в поисках утешения, начинает увлекаться марихуаной. Наблюдая за старыми записями с сыном, он всё больше погружается в своё горе, находя утешение только в прошлом.

В то же время, в поисках какого-либо смысла в своей страдании, Бекка сталкивается с парнем, который стал виновником трагедии, и начинает испытывать странное влечение к мысли о «Кроличьей норе» — мифическом проходе в другую реальность. Эта концепция становится для неё надеждой на спасение, возможностью воссоединиться с потерянным сыном, предложением о переходе в мир, где горе больше не существует. С каждой новой мыслью о возможности другого существования, Бекка всё сильнее верит, что нужно только найти эту точку перехода, чтобы вновь обрести счастье и быть с ребёнком. В её сознании эта идея становится неким маяком в темноте, проблеском надежды на то, что жизнь может быть иной, если только разобраться в том, как добраться до заветного места, где страдания перестанут иметь силу.